Коммуникации Крым. Декабрь 1941 - февраль 1942 года.

[masterdl]

"...Необходимо отметить, что уже в этот период войска СОРа испытывали немалые трудности с получением снабжения. Ко­мандующий фронтом генерал Козлов приказал «максимально форсировать перевозки войск… [Крымского фронта], для че­го немедленно сосредоточить в Новороссийске все транс­портные средства военно-морского и гражданского флотов, вплоть до тихоходных судов». Для перевозки в Севастополь предлагалось оставить минимум транспортов, необходимых для отправки боезапаса, продовольствия и пополнения люд­ским составом.

...Следующий (февраль 1942) месяц прошел сравнительно спокойно. Нем­цы на Керченском полуострове уперлись в Парпачские пози­ции и временно отказались от дальнейших попыток потеснить здесь советские соединения. Напротив, они сами ожидали наступления, поскольку сосредоточение крупных сил против­ника не было для них секретом. Весь этот период авиация «Специального штаба Крым» сосредоточила свои усилия (с 19 января по 18 февраля самолеты «Специального штаба Крым» совершили 1089 самолето-вылетов, в том числе 256 — бом­бардировщики) против войск на Парпачских позициях и пор­тов разгрузки подкреплений в Керченском проливе. Ей уда­лось повредить еще три транспорта, причем два из них («Эм­ба» и «Красный Профинтерн») настолько серьезно, что они не принимали участия в перевозках до конца войны. Пароход «Кубань» подорвался на мине советского оборонительного заграждения в Керченском проливе и был отбуксирован в Но­вороссийск, где в апреле немецкие самолеты нанесли ему дополнительные повреждения. В результате сроки сосредо­точения войск Крымского фронта оказались сорваны, а их на­ступление, состоявшееся между 27 февраля и 3 марта, — ма­лоуспешным. Лишь на одном участке фронта им удалось оп­рокинуть части румынской пехотной дивизии, но Манштейн быстро локализовал это вклинение. Таковы были плоды усилий самоотверженной работы моряков Морского флота! Нелишне напомнить, что все это сосредоточение войск происходило за счет перевозок в интересах СОРа. Об этом недвусмысленно свиде­тельствуют следующие цифры: если в декабре 1941 г. в Сева­стополь был совершен 41 рейс транспортных судов, то в январе уже только 28, а в феврале — 24. Несмотря на то что до 30% судов, осуществлявших перевозки в Севастополь, не эскор­тировались боевыми кораблями, погибло только одно судно, которое в феврале подорвалось на советском оборонительном заграждении у входа в базу. Эти цифры ясно говорят о том, что никаких помех в снабжении Севастополя в этот период со­ветская сторона не испытывала, если не принимать во внима­ние, конечно, помехи со стороны собственного командования.

Схожие процессы наблюдались и в картине доставки гру­зов. За декабрь их поступило почти 30 тыс. тонн, а за январь и февраль, вместе взятые, — только 29 тыс. При этом боепри­пасы составляли только 15—18 % (в декабре — 4763 т, в янва­ре — феврале — 5327 т) от всего объема поступлений, что не позволяло не только создать запасы на случай нового штур­ма, но и пополнить боекомплект до общепринятых норм. На­помним, что командование Крымского фронта требовало от войск СОРа участия во всех предпринимаемых наступлениях, напрасно ожидая, что это поможет отвлечь часть вражеских сил с Парпачских позиций. Боекомплект постоянно расходо­вался, а увеличить его подачу мешало то обстоятельство, что в Севастополе не имелось ни крупных запасов топлива, ни продовольствия. Именно поэтому каждая из названных групп грузов отнимала до 40% от всего объема доставки. И даже не­смотря на это, 1 апреля городской комитет Компартии был вынужден принять решение о сокращении выдачи хлеба граж­данскому населению: рабочим с 800 до 600 граммов, служа­щим и членам семей военнослужащих с 600 до 400, иждивен­цам до 300. Следует напомнить, что в Севастополе все еще находилось не менее 30 тысяч человек гражданского населе­ния, включая 3 тысячи детей. Это население не являлось обу­зой, а наоборот, всем чем можно помогало воинам СОРа — занималось на подземных заводах выпуском мин и гранат, ра­ботало на строительстве укреплений, ухаживало за ранены­ми. Несколько лучше питались солдаты, находившиеся на фрон­те. В своих мемуарах командир 7-й бригады морской пехоты Е. И. Жидилов вспоминал: «Если в чем и испытывали нехватку, так не в пище, а в боеприпасах. Несмотря на расторопность наших хозяйственников, снарядов и мин мы получали все меньше и меньше. На каждый день нам планировались лишь доли боекомплекта. Правда, у нас еще имеются некоторые запасы снарядов и мин, и потому мы позволяем себе иногда увеличивать норму расхода, но стреляем только по обнару­женным целям и совсем прекратили стрельбу по площадям».

Характерно, что еду делил "городской комитет Компартии"... - наверное, были еще другие?