Знание - сила.
Nov. 2nd, 2013 10:19 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
masterdl"Васубандху в «Учении о мире» так излагает концепцию происхождения
варн и царской власти как социального института: «Раньше [живые суще-
ства] вечером приносили рис для вечерней еды, а утром — для утренней.
И вот одно из этих [существ], будучи ленивым по природе, сделало запас.
Другие [, глядя на него,] также начали делать запасы. И тогда у них воз-
никло понятие "мое". Рис, который все время продолжали срезать, перестал
родиться. Поэтому, разделив между собой поля, они присвоили их и стали
грабить чужие поля. Так появилось воровство. Для того чтобы воспрепят-
ствовать [воровству], люди собрались и выделили из своей среды специаль-
ного человека, который за шестую часть [урожая должен был] охранять
поля. Этот хранитель полей [стал называться] кшатрием. [Поскольку он был
тем избранным царем,] относительно которого множество людей пришли
к согласию, и устраивал [всех] подданных, возникло наименование "царь
Махасаммата". Таково начало династии царей.
Те, кто отказался от жизни в доме и избрал уединение, стали называть-
ся брахманами. Впоследствии при одном из царей начало процветать воров-
ство среди тех, кто из жадности не делился [установленной] долей. Царь
использовал против них оружие. Поэтому другие стали говорить: "Мы так
не поступали". Это положило начало лжи» (карика 98).
При поверхностном чтении этого отрывка можно сделать вывод, что
перед нами южноазиатский вариант концепции, которая позднее, в европей-
ской социальной философии нового времени, получает название теории об-
щественного договора. Однако при углубленном анализе обнаруживает-
ся парадоксальный факт. Социальная структура возникает как инструмент
предотвращения воровства. Тем не менее воровство не только не прекра-
щается с установлением царской власти, но и приобретает характер пося-
гательства на самые основы «общественного договора». Это уже воров-
ство царской доли. И оно побуждает царя применять насилие как способ
пресечения. Насилие же, в свою очередь, порождает ложь, а не социальную
гармонию. Круг замыкается: власть, пресекая первоначальное воровство, по-
рождает социальную аномию и ведет к «преобладанию пути дурных дей-
ствий».
Первоначальное воровство не может рассматриваться как социальная
аномия, поскольку система общественных норм еще не определена. Не яв-
ляется причиной такого воровства и наличие собственности. К последней,
по-видимому, надлежит подходить как к внешнему объекту (т. е. к тому за-
Введение: Категории буддийской культуры 29
пасу риса, который был сделан из-за лени и который соответственно мог
стать предметом воровства) и как к понятию «мое». Оно весьма существен-
но для всего буддийского идеологического комплекса, ибо тесно связано с
идеей иллюзорности «Я». Индивидуальный поток психической жизни до-
пустимо лишь метафорически обозначить, согласно Васубандху, местоимением
«я» (карика 17). В силу этого утверждения любая попытка предицировать
метафорическое «Я», т. е. попытка обозначить объекты внешнего мира через
понятие «мое», есть не что иное, как пример ложного мышления, обуслов-
ленного неведением. Иными словами, основу воровства теоретик
Абхидхармы объясняет сугубо индивидуально-психологическими фактора-
ми — ленью и ошибочным эгоцентрированным мышлением.
Сравнение этиологических рассуждений Платона и Васубандху демон-
стрирует радикальное различие исходных установок. Причина деграда-
ции общественной жизни у Платона внеположна человеку и коренится
в несовершенстве правления Космоса, пришедшего на смену Кроносу.
У Васубандху она заключена в самом индивидууме, в несовершенстве его
психического устройства. В сюжете Платона лишь божественные да-
ры — искусства, ремесла, растения и их семена — позволили людям воз-
родить общественную упорядоченность. У Васубандху какое-либо боже-
ственное вмешательство в процесс возникновения общества вообще
исключается, поскольку мироздание не имеет творца и сансара воспроиз-
водит сама себя.
Появление сословий и института царской власти выступает, как уже
отмечалось, непосредственным выражением упадка человечества, а не усло-
вием социальной гармонии. Главная роль в обществе приписывается кшат-
риям, первоначальная функция которых состояла в охране полей от воров-
ства."
варн и царской власти как социального института: «Раньше [живые суще-
ства] вечером приносили рис для вечерней еды, а утром — для утренней.
И вот одно из этих [существ], будучи ленивым по природе, сделало запас.
Другие [, глядя на него,] также начали делать запасы. И тогда у них воз-
никло понятие "мое". Рис, который все время продолжали срезать, перестал
родиться. Поэтому, разделив между собой поля, они присвоили их и стали
грабить чужие поля. Так появилось воровство. Для того чтобы воспрепят-
ствовать [воровству], люди собрались и выделили из своей среды специаль-
ного человека, который за шестую часть [урожая должен был] охранять
поля. Этот хранитель полей [стал называться] кшатрием. [Поскольку он был
тем избранным царем,] относительно которого множество людей пришли
к согласию, и устраивал [всех] подданных, возникло наименование "царь
Махасаммата". Таково начало династии царей.
Те, кто отказался от жизни в доме и избрал уединение, стали называть-
ся брахманами. Впоследствии при одном из царей начало процветать воров-
ство среди тех, кто из жадности не делился [установленной] долей. Царь
использовал против них оружие. Поэтому другие стали говорить: "Мы так
не поступали". Это положило начало лжи» (карика 98).
При поверхностном чтении этого отрывка можно сделать вывод, что
перед нами южноазиатский вариант концепции, которая позднее, в европей-
ской социальной философии нового времени, получает название теории об-
щественного договора. Однако при углубленном анализе обнаруживает-
ся парадоксальный факт. Социальная структура возникает как инструмент
предотвращения воровства. Тем не менее воровство не только не прекра-
щается с установлением царской власти, но и приобретает характер пося-
гательства на самые основы «общественного договора». Это уже воров-
ство царской доли. И оно побуждает царя применять насилие как способ
пресечения. Насилие же, в свою очередь, порождает ложь, а не социальную
гармонию. Круг замыкается: власть, пресекая первоначальное воровство, по-
рождает социальную аномию и ведет к «преобладанию пути дурных дей-
ствий».
Первоначальное воровство не может рассматриваться как социальная
аномия, поскольку система общественных норм еще не определена. Не яв-
ляется причиной такого воровства и наличие собственности. К последней,
по-видимому, надлежит подходить как к внешнему объекту (т. е. к тому за-
Введение: Категории буддийской культуры 29
пасу риса, который был сделан из-за лени и который соответственно мог
стать предметом воровства) и как к понятию «мое». Оно весьма существен-
но для всего буддийского идеологического комплекса, ибо тесно связано с
идеей иллюзорности «Я». Индивидуальный поток психической жизни до-
пустимо лишь метафорически обозначить, согласно Васубандху, местоимением
«я» (карика 17). В силу этого утверждения любая попытка предицировать
метафорическое «Я», т. е. попытка обозначить объекты внешнего мира через
понятие «мое», есть не что иное, как пример ложного мышления, обуслов-
ленного неведением. Иными словами, основу воровства теоретик
Абхидхармы объясняет сугубо индивидуально-психологическими фактора-
ми — ленью и ошибочным эгоцентрированным мышлением.
Сравнение этиологических рассуждений Платона и Васубандху демон-
стрирует радикальное различие исходных установок. Причина деграда-
ции общественной жизни у Платона внеположна человеку и коренится
в несовершенстве правления Космоса, пришедшего на смену Кроносу.
У Васубандху она заключена в самом индивидууме, в несовершенстве его
психического устройства. В сюжете Платона лишь божественные да-
ры — искусства, ремесла, растения и их семена — позволили людям воз-
родить общественную упорядоченность. У Васубандху какое-либо боже-
ственное вмешательство в процесс возникновения общества вообще
исключается, поскольку мироздание не имеет творца и сансара воспроиз-
водит сама себя.
Появление сословий и института царской власти выступает, как уже
отмечалось, непосредственным выражением упадка человечества, а не усло-
вием социальной гармонии. Главная роль в обществе приписывается кшат-
риям, первоначальная функция которых состояла в охране полей от воров-
ства."
